Электронная демократия

MiG>Дело в том, что на сегодняшний день "малозначащие" взяли ОЧЕНЬ большой превес над "важными". Человечество утеряло единственный инструмент усовершенствования живых организмов - естественный отбор.

Утратило, но только физический отбор (и то не полностью), а остался, например, социальный. Ваша кровожадность удовлетворена?

TEvg>MiG а что будет с теми кто против электронного общества? Сразу к стенке или как?

Пора бы знать, что психически полноценный человек не может быть против того, что делает его жизнь более удобной, не может быть против того, что продиктовано логикой. Ну а методы лечения психически неполноценных - это уже забота психиатров. Кстати, т.к. вопрос о психической полноценности является в данном случае скорее социальным, чем медицинским, решать его следует голосованием. Не общенациональным, разумеется, а в пределах какой-то общины (микрорайона, деревни и т.д.). Подобная замечательная система обеспечит не только равные права всех граждан, но и вообще полное их равенство во всех отношениях: достижения современной психиатрии позволяют ликвидировать все различия между людьми и, следовательно, обеспечить нормальный климат в обществе. Так что, TEvg, готовьте Калаш прямо сегодня (и на мою долю, если можно). Если "повезет", будем в одном отряде партизанить .

MiG>Меньшинство, конечно, всегда будет недовольно выбором большинства, но каждый гражданин электронного общества подписал декларацию, что не будет противится мнению большинства. Если он сделает это, то нарушит собственную декларацию, что и является предметом углавного преступления, с соответсвующими последствиями.

Да здравствует электронно-демократическое общество - самя совершенная в мире тюрьма! Слава гестапо!

MiG>Еще я забыл подчеркнуть полное отсуствие корупции при принятии законов в ЭД - причина очевидна: отсуствие политиков.

Зато присутствие программистов - это будет просто МЯСО!!!

TEvg>И вообще считать что большинство всегда право - дикий бред.

Ничего, TEvg, нас с Вами в электронном обществе вылечат. Если, конечно, смогут взять живыми...

MiG>Там у него берут пробу ДНК, отпечаток пальца и сканнируют ретину глаза.
TEvg>Круто ничего не скажешь, но в Освенциме проще поступали – выкалывали номер на человеке. Вполне эффективная мера, уверяю вас.

Да нет, MiG прав. Татуировку можно и подделать, ДНК и всякое такое - гораздо надежнее. Интересно, кем себя видит MiG в этом обществе? Шефом гестапо?

varban>Электроды вживлять надо прям в мозг.
TEvg>Вы не против varban если их вам вживят?
varban>Осталось только разобраться, где шутка и где нет...

Я ведь правильно подобрал цитаты, да?

Сурков жжёт напалмом. Опытный постмодернист (по совместительству нажористый тролль) - и подозреваю, бухает с Переслегиным, а может и пописывает порой под псевдонимом "Пелевин"

---

...

К 2121 году эти футуристические паттерны государственности дополнят, чтобы впоследствии окончательно вытеснить привычные для нас формы политической организации общества.

Наблюдаемый сегодня кризис представительства уже породил дискуссию о целесообразности существования классических институтов народовластия, таких, как парламентаризм. Депутат в качестве средства коммуникации «народа» с «властью народа» выглядит, на взгляд некоторых экспертов, довольно архаично. Когда джентри сажали на лошадку одного из своих соседей по заболоченному захолустью и посылали его в Лондон донести их общее мнение до короля, это было разумно. Ибо тогда королю нельзя было позвонить или отправить смс. Зачем, спрашивается, кого-то выбирать и куда-то посылать, оплачивая посланному проезд и обильное питание, сегодня, когда есть интернет, способный со скоростью света передать ваше мнение кому угодно, минуя упитанных посредников? Нериторический вопрос. На который есть и такой ответ: в общем-то, незачем.

Политическое представительство проваливается по всем направлениям. С одной стороны, «народные» представители, по небесспорному, конечно, утверждению критиков западной демократии, превращаются в узурпаторов и манипуляторов, искажая сигналы, подаваемые народом. С другой стороны, и сам народ, в свою очередь, посылает все более путаные сигналы, поскольку живых избирателей теснят и перекрикивают банды наглых ботов, фейковых аккаунтов и прочих виртуальных иммигрантов, дополняющих политическую реальность до степени неузнаваемости.

В нашей электронной современности уже существуют технические возможности для того, чтобы граждане могли представлять себя сами, напрямую включаясь в процедуры принятия решений. Если понадобится очередной закон о, допустим, каком-нибудь пчеловодстве, то в его составлении, внесении, обсуждении и принятии могут непосредственно, в режиме онлайн участвовать все, кому есть до этого дело — пчеловоды, любители меда, косметологи и фармацевты, люди, покусанные пчелами, и люди, покусавшие пчел, и аллергики, и юристы, производители ульев и дымарей, пчелофилы и пчелофобы, и, наконец, просто те, кому всегда есть дело до всего. В этой схеме нет парламента. Вместо него — средства связи, алгоритмы и модераторы. И это ложное освобождение: избавляясь от «конгрессменов-узурпаторов», избиратель тут же попадает во Всемирную Паутину и запутывается в Сети. Он вступает в двусмысленные и неравноправные отношения с миром машин.

Алгоритмы уже эффективно распоряжаются средствами инвесторов на глобальных финансовых рынках. Основные политические практики, как законодательные, так и, тем более, электоральные ничуть не сложнее фондовых и валютных транзакций. И уж если люди доверяют электронному алгоритму самое дорогое, что у них есть — любимые деньги, то ничто не мешает доверить ему же какие-то там политические убеждения, твердость которых, увы, обратно пропорциональна ликвидности. Выборы, законотворчество, многие функции исполнительной власти, судебные и арбитражные разбирательства, дебаты и даже протестные акции — все это можно будет делегировать, не покидая вечеринку, искусственному интеллекту. Общество перестанет содержать своих дорогих «представителей», что приведет к краху сразу двух грандиозных бюрократий — профессиональных лоялистов и профессиональных же протестников.

Конечно, политический класс полностью не исчезнет. Ведь у алгоритмов есть владельцы. По К. Марксу, кто владеет средствами производства, тот обладает и решающим влиянием. В цифровую эпоху это IT-гиганты, которые поворачиваются передом (дружественным интерфейсом) к народным массам, а задом (гостеприимно распахнутым бэкдором) — к спецслужбам. Цифровики и силовики, таким образом, останутся в игре.

Но все же количество рабочих мест в политической индустрии радикально сократится.

Цеха высокотехнологичных, автоматизированных и роботизированных предприятий таинственны и пустынны. Есть специальный термин для их обозначения — безлюдное производство.

В результате неизбежной цифровизации и роботизации политической системы возникнет высокотехнологичное государство — безлюдная демократия.

Главной особенностью безлюдной демократии станет резкое снижение роли человеческого фактора в политическом процессе. Вожди и толпы постепенно покинут историческую сцену. А выйдут на нее машины.

М. Маклюэн считал машины продолжением человеческих органов. Но есть и иная точка зрения. Что машина не приложение к человеку, а его порождение. И как любое порождение, она одержима комплексом Эдипа — устранить родителя.

---