Реклама Google — средство выживания форумов :)
, но такова се ля ви...— Эта паранойя действует еще со времен холодной войны. Но позвольте заметить, что США вовсе не погружены в дела России. Я не хочу никого обижать, но в мире много стран, и Россия лишь одна из них. Причем речь идет даже не о самой крупной (на самом деле Россия самая крупная по территории страна мира. — «Эксперт») и не о самой богатой стране. На протяжении всей своей жизни я слышу одно и то же — россияне, мол, хотят только одного: чтобы к ним относились как к представителям великой державы. Извините, но Россия — это страна с населением 150 миллионов человек и ВВП, который в несколько раз меньше ВВП любой среднеразвитой европейской страны. В России много ядерных боеголовок, которые абсолютно бесполезны, по-моему. Извините меня уж, если я не смотрю на Россию как на великую державу. Она таковой не является.
— Вы сейчас обрисовали точь-в-точь позицию администрации Буша в самом ее начале — в 2000 году. С тех пор утекло много воды. Достаточно посмотреть, как радикально изменились позиции России на энергетических рынках.
— Нет сомнений, нефтяные и газовые ресурсы России дают ей определенные преимущества. Те же ресурсы дают определенные преимущества Саудовской Аравии. Но является ли Саудовская Аравия великой державой?
— Но не считаться с ней США не могут.
— Конечно. Мы обращаем внимание. И если однажды нефть и газ окажутся в Сомали, мы обратим свое внимание на Сомали. Таковы реалии мира, в котором мы живем. Есть большая разница между великой державой и влиятельной державой. Если бы я был европейцем, я бы, наверное, только и думал что о России. Газ и нефть России — это те ресурсы, от которых Европа будет очень зависеть и в будущем. Но не США.
— Позвольте одну ремарку. Вам не кажется, что США ведут битву прошлого века? Америка борется с рядом национальных государств — взять хотя бы Ирак, Иран, — и происходит это в эпоху развития сетевых структур нового типа. Террористическая сеть — самый быстроразвивающийся феномен. Но как можно уничтожать национальное государство, подрывать его основы, когда это только усиливает возможности террористических организаций?
— Мы бы никогда не пошли в Ирак, если бы не были озабочены тем фактом, что Саддам Хусейн, обладая оружием массового уничтожения, сможет со временем передать его в руки террористических организаций. У нас нет дурной привычки посылать войска в другие страны по всякому поводу и без повода. Так поступал Советский Союз. Мы так не поступали. А когда поступали, я бы не сказал, что добивались успеха. Мы провели военную операцию против талибов только после того, как они отказались выдать Усаму бен Ладена. И если бы Саддам отчитался по ОМУ, мы бы не пошли в Ирак.
— Как можно отчитаться по тому, чего у тебя нет?
— И это тоже ему было нужно доказать. Нужно было показать, что оружие уничтожено. Но он этого не сделал. С его стороны это было безрассудным блефом. Он стоил ему жизни. До 11 сентября США не планировали никаких военных операций. После — все изменилось. На нас напали, и мы не знали, откуда может последовать еще один удар. Оставить Саддама Хусейна с оружием массового уничтожения у власти было бы слишком опасным. И под этими соображениями безопасности не было никаких глубоких подводных философских оснований. Вы не найдете ничего подобного в неоконсерватизме.
— Это-то и огорчает. Отсутствие таких оснований привело к абсурдной ситуации, когда США имеют врагом номер один одну из самых демократичных держав Ближнего Востока — Иран. И ради чего, спрашивается?
— С Ираном у нас только две проблемы: ОМУ и поддержка террористических организаций.
— Дежавю.
— У вас есть какие-то рекомендации?
У нас нет дурной привычки посылать войска в другие страны по всякому поводу и без повода. Так поступал Советский Союз. Мы так не поступали.
— Как можно отчитаться по тому, чего у тебя нет?
— И это тоже ему было нужно доказать.