Разрушения от Градов в Цхинвали. [3]

тут есть любопытные фото:

в том числе:

На площадке нагромождены брошенные пустые ящики из-под ракет со словацкой маркировкой, я насчитал около 540 штук. Конеченков сказал мне, что существует еще пять подобных площадок, но нам их не покажут. Грузины, конечно же, утверждают, что использовали 'Грады' только против российских танков в районе села Джава, а для обстрела Цхинвали применяли более точное оружие, такое как словацкая 152-мм самоходная гаубица-пушка ДАНА - эту информацию также проверить невозможно.

В тему "пострадавших".



Представляет интерес механизм подсчета:

Составление, обобщение, проверка списков, учитывая, что МНОГИЕ РЕГИСТРИРОВАЛИСЬ ПО НЕСКОЛЬКИМ ПУНКТАМ (sic !), занимает много времени, но в любом случае мы охватим всех. Процесс идет медленно, но он идет. Можно с уверенностью сказать, что не останется ни одного человека, имеющего российское гражданство, который бы не получил единовременную материальную помощь в размере 1 тыс. рублей.
Другая проблема - дети. Детей вывозили массово, их родители оставались здесь. В результате родители регистрировались здесь, дети - там, а поскольку списки идут порциями, очень сложно найти родителей.

ИМХО здесь и есть почва (пусть для несознательной) манипуляции с погибшими. При подсчете "по горячим следам", вполне вероятны многократные "зачеты" одного человека.

Еще цитата:

Что касается выплаты по утере имущества, она выдается из расчета 50 тыс. рублей за полностью утраченное имущество. Мы ввели два критерия утраты имущества, 1-й - полностью утраченное; 2-й - частично утраченное.

Под первый критерий подпадают те, у которых сгорело все, а также в чьи дома попали снаряды и все имущества уничтожено, непригодно для использования. При полной утрате имущества независимо от количества членов семьи в доме сразу выдается 50 тыс.
Второй критерий - частичная утрата. Под частичной утратой подразумевается любой ущерб, нанесенный имуществу, но не приведший к его полной потере. В этом случае на каждого члена семьи выплачивается 10 тыс. руб. На сегодняшний день 1785 семей получили выплаты по частичной потере имущества.



ИМХО такие цифры компенсаций хоронят версию о "1500 погибших".

Продолжаю настаивать, что реальные цифры уже давно есть. Но поскольку тема "остыла" и они отличаются от выданных официальными лицами в первые дни конфликта, их в открытых источниках не опубликуют. Если есть желающие поспорить, когда по их мнению СКП выдаст информацию, то готов. Прошли уже ВСЕ сроки. ИМХО.

Моя беседа с корреспондентом грузинского еженедельника «Квирис палитра» Ираклием Манагадзе, который в ночь с 7-го на 8-е августа находился в Южной Осетии.



Часть 1


-

Когда ты попал в зону конфликта?



- 7-го числа утром, когда начался вооруженный конфликт, я принял решение отправиться туда.



- Почему ты принял это решение? Что там происходило?



- Потому что я знаю, что такое война. Очень инстинктивно... Думаю, каждый журналист должен был принять такое решение, если не хотел остаться вне событий. Поэтому, как только я узнал о том, что бомбят грузинские села и ранены грузинские правоохранители, я принял решение, сообщил моему руководству и уже 7-го утром, с помощью своих каналов – моих местных друзей и родственников, я уже был в Пронском ущелье.



- В каком месте?



- Сначала в Брети, потом в сторону Авневи и Нули. Сначала я зашел со стороны села Саголашени.



- В котором часу ты попал в зону конфликта?



- Примерно в 12 – полпервого 7-го августа я уже был на подступах к селу Двани. Примерно в час для я был в Двани. Ситуация была спокойная. Однако люди были в ожидании, что что-то обязательно случится. Я решил объездной дорогой, с помощью моего попутчика, ехать в село Нули.



- Когда ты туда попал?



- В пять часов вечера.



- Что там происходило?



- В селе была полная паника. Мин6увшей ночью село было обстреляно. Была интенсивная стрельба с осетинских позиций, в основном с высот, которые не контролировала грузинская сторона. Дети и женщины из сел практически были вывезены, однако в селах все равно оставалось много людей. К семи часам вечера я пришел в семью моего знакомого. В восемь часов-пол девятого с позиций, контролируемых осетинской стороной, был открыт интенсивный огонь.



- Ты слушал заявление Саакашвили о прекращении огня?



- Я слушал его заявление, сделанное в горийском госпитале во время посещения раненых полицейских. Он заявил, что не хочет эскалации.



- Я говорю об обращении в прямом эфире по ТВ.



- Я не слушал обращения, но люди об этом говорили. Кроме того, я узнал сам, и мне рассказали также по телефону, что грузинскую сторону не пустили в Цхинвали, с ними не встретился никто. Я знал, что все пути для диалога были перекрыты. Сами жители Нули предполагали, что ожидается большое нападение на село.



- До твоего появления в селе и во время твоего пребывания там были ли убитые и раненые?



- Были ранены двое молодых людей, которых перевезли в Карельскую больницу. Я встречался с их родственниками, в частности, разговаривал с братом одного из раненых. Оказалось, что они был ранен во дворе своего дома, в то время когда был открыт огонь с территории, контролируемой осетинской стороной. В него попала пуля, в область горла. Мне детально рассказали его родственники. Кроме того, что он был ранен, был обстрелян его дом. Я видел этот дом и сфотографировал.



- Когда это произошло?



- 6-го августа.



- Из какого оружия был обстрел?



- В основном из крупнокалиберного стрелкового оружия.



- Что было с домом?



- Были следы от пуль.



- Только от пуль или оружия покрупнее?



- Нет, больше от пуль. Я хочу сказать, что село Нули расположено в таком месте, что вокруг сплошь осетинские села и осетинские высоты. Из-за этого это село лежит как на ладони и представляет из себя хорошую минешь.



- Что случилось после телеобращения Саакашвили?



- Где-то в полдевятого был открыт первый огонь уже не с высот, а прямо из Цхинвали. Может быть, из окрестностей Цхинвали.



- Из чего стреляли?



- Это было крупнокалиберное оружие и снаряды.



- Ты знаешь, что это были за снаряды?



- Как мне сказали потом военные эксперты, это были разрывающиеся снаряды, которые разрушали здания.



- Это были минометы или артиллерия?



- Нет, не минометы, это была артиллерия.



- Что происходило в это время в селе?



- К сожалению, я не мог этого видеть. У той семьи, у которой я гостил, был большой подвал. Мы спустились туда.



- Вы что-нибудь слышали снаружи?



- Только звуки разрушения, стрельбы и взрывов. Мы узнали, что это происходит не только в селе Нули. В селе Авневи происходило то же самое. Из подвала мы связались по телефону с жителями Авневи. Мы также узнали, что около десяти часов грузинское поселение близ села Цунари также обстреливали. Кроме того, у нас была информация, стреляли и с высот. То есть стреляли с трех сторон – из Цхинвали, с востока и с запада. Я совершенно точно утверждаю, что до 11 часов вечера, может быть до половины двенадцатого, грузинская сторона не открывала ответный огонь. Я из-за этого был тогда очень зол.



- Откуда ты это знаешь?



- На небольшой высоте около Нули был расположен штаб грузинских миротворцев, откуда мы не слышали звуков выстрелов. Мы должны были их услышать, так как это место было рядом с домом, где я находился. Я еще раз утверждаю – ответного огня не было. Когда сегодня говорят, что Цхинвали был обстрелян в ответ ночью 7-го, это неправда. Я своими глазами видел, что до полуночи грузинская сторона не стреляла. Около полуночи грузинская сторона открыла ответный огонь, что продолжалось около 40 минут. Потом огонь полностью прекратился, у нас появилась возможность выйти из подвала.



- Что вы увидели после того, как вышли наружу?



- Это была ужасная картина. Полностью изрешеченные дома, выбитые стекла, напуганная скотина. Дом моего хозяина был полностью изрешечен. Стены в нескольких местах были практически продырявлены насквозь.



- Что это было за оружие?



- Это были не пули, это было разное крупнокалиберное оружие, которое серьезно повреждало стены. Если попадали в окно, полностью уничтожали окно вместе с рамой. Одно из окон в этом доме так и выглядело.