Отдельно выделю - страна должна знать своих героев (без шуток): согласно Фортову, в правительстве ПРОТИВ закона о роспуске РАН выступал Шойгу, выступал Лавров (МИД), выступал Колокольцев (министр ВД), министр сельского хозяйства Федотов тоже. Уважаю. Мужики.
И. ВОРОБЬЕВА - 21.08 в столице. Здравствуйте. Я приветствую гостя программы «Ищем выход». Это академик, президент РАН Владимир Фортов. Здравствуйте.В. ФОРТОВ - Добрый вечер.И. ВОРОБЬЕВА - Спасибо, что пришли к нам в студию
// echo.msk.ru
В. ФОРТОВ - Многое удалось, как я считаю. Например, Академия наук не ликвидируется. В первом законе было, что на старой академии ставится жирный крест, и все начинается с нового листа. Нужно писать снова заявления, примите нас в академию новую и так далее. Процедура назначения директоров.
Взаимодействие между Академией наук, которая сейчас имеет совсем другой статус. Раньше она была общественная организация, типа ДОСААФ. Сейчас это государственное учреждение, раньше Академия наук не могла заниматься научной работой, сейчас можно заниматься. И радикально расширена функция академии как некого органа, который занимается тем, что он формулирует техническую политику всей страны. Она имеет право теперь Академия наук давать рекомендации по финансированию науки. Получать информацию и проводить оценку того, как развивается наука и во всех секторах, не только в академическом. И вот эти вещи они для нас положительные. Есть элемент, который внушает до сих пор некую тревогу и мы про это говорим открыто, решение общего собрания это высший орган академии, говорит нам, что необходимо разделить и провести очень четкую границу между научным руководством институтов, которое должно остаться за Академией наук и руководством собственностью, обслуживающей частью.
И. ВОРОБЬЕВА - Административной и хозяйственной.
В. ФОРТОВ - Вот эта норма осталась. И эта черта проведена, но проведена не очень рельефно.
...
В. ФОРТОВ - Внутри науки вообще. Вот наша наука предельно забюрократизирована. Это вам скажет любой ученый, любой специалист, будь он кандидатом наук или не кандидатом наук. И вот с этим надо бороться. Это реальный ресурс, который так по моей оценке может увеличить производительность труда и эффективность нашей работы в два раза минимум.
Мы завалены бумагами бессмысленными, которые идут от разных директивных органов, из Минобрнауки. Которые никто не читает.
В. ФОРТОВ - Отчеты, планы, какие-то бесконечные индикаторные показатели. При этом вы должны два сантиметра поля ставить, если вы не оставите, то будут проблемы. То есть это сумасшедший дом на самом деле. Такого рода проблемы они реальные. Те, которые вопиют. А проблема этой собственности, это проблема я убежден надуманная. Я объясню, почему. Аудитория «Эхо Москвы» такая продвинутая, она наверняка знает, что в Академии наук никогда не было и нет собственности. Ничего у нас нет. Эта собственность государственная. Она передана нам в оперативное управление и хозяйственное ведение государством. Это значит, что государство дает решение на какие-то процедуры с этой собственностью. Там продать, заложить и так далее. Мы не можем сами это сделать. Над нами есть государственный орган, который называется агентство по имуществу. И все вот эти шаги, о которых сейчас так много и с удовольствием говорит пресса, они сделаны. С ведома этой организации. И поэтому если кто-то ошибся, то ошиблись мы двое. Они и мы. Поэтому это не та проблема.
...
И. ВОРОБЬЕВА - Она обнаружила все-таки, нарушения какие-то были. То есть все-таки получается, что те люди, которые хотели перестроить Академию наук, они на чем-то основывались.
В. ФОРТОВ - Понимаете, я могу содержательно вести дискуссию на тему, что я предлагал и чем я руководствовался.
Чем руководствовались эти люди, мне неясно. Более того, мы до сих пор, спустя три месяца не знаем, а кто автор этого закона. Где эти люди, с которыми по-хорошему надо было бы вести дискуссию. Сопоставлять точки зрения. Проверять, эффективны мы, неэффективны, кто эффективен и так далее.
...
Мы имеем мизерное финансирование. Это надо ясно понимать. Финансирование Академии наук это два миллиарда долларов в год. Это, в общем, бюджет хорошего американского университета. А их сотни в Америке. Вот мы живем в таком режиме. Если возьмете число ученых со ссылками больше тысячи на их работы, это хороший индекс цитирования. То есть эти ученые признаны, на них ссылаются, так вот две трети будут сотрудники Академии наук. Две трети. Подавляющее большинство. Поэтому сравнения должны быть именно такими сопоставимыми, а не просто утверждениями, что что-то плохо, что-то хорошо. Давайте проведем сравнение всех секторов науки, вузовской, нашей и оборонной, прикладной. Смотрите, за последние 5 лет финансирование РАН было на постоянном уровне. Даже немножко снижалось, если вы учтете инфляцию. Другие сектора науки финансировались в разы больше. Это тоже надо оценивать, чтобы говорить о том, хотя проблемы, мы это понимаем, у нас есть, готовы их решать. Но не в таком пожарном порядке.
...
В. ФОРТОВ - Боюсь, что если там что-то будет плохо, мы это увидим сразу. Например, я сразу вижу, и это видят все люди, которые не в чиновничьих кабинетах сидят, а работают в институтах, реакция молодежи. Плохая реакция.
И. ВОРОБЬЕВА - А их что не устраивает?
В. ФОРТОВ - А их не устраивает неопределенность. И они, к сожалению, очень хорошо понимают, что такое работать под бюрократом. А не под ученым. Сила академии состоит в том, что у нас очень мощная демократия, она пронизывает всю структуру. Вот вы улыбаетесь…
...
В. ФОРТОВ - Я вам пытаюсь это объяснить. Мы выбираем всех. Начиная от младшего научного сотрудника, и кончая президентом. Президент не выпускает приказа. Я не могу взять ручку и написать приказ. Я могу написать только постановление президиума. Это коллегиальный орган. Куда входят ученые разных специальностей, и я должен объяснить коллегам, что нужно сделать то-то, то-то и только, получив одобрение, этот документ пройдет. То есть такая, в общем, сложная система. Но эта система гарантирует, по крайней мере, снижает риск принятия неправильных волюнтаристских решений. Административное давление это страшная вещь в науке. И вот молодые сотрудники, они понимают, что это такое. И они опасаются, что условия ухудшатся. Вот я призываю их не отчаиваться. Не опускать руки и надеяться, что все-таки мы ситуацию выправим. Понимаете, есть еще одна вещь.
Когда на Западе говорят или на Востоке, говорят, что какая-то научная организация хорошая, университет или институт, знаете, есть какой принцип? Это значит twenty-four seven, для ученого созданы условия работы семь дней в неделю 24 часа. То есть он заниматься должен только наукой. И не отвлекаться ни на что другое. Это принцип абсолютно железный. И вот вся структура работает на это.
И. ВОРОБЬЕВА - У нас также соответственно.
В. ФОРТОВ - Вот в хороших институтах. То есть существует ученый, как центр, вокруг которого вращаются планеты. Это модель Коперника. А модель Птолемея, там земля была в центре. А вокруг вращалось Солнце. И вот наша задача практически сделать так, чтобы работал принцип «семь двадцать четыре».
...
В. ФОРТОВ - Да, там еще такая деталь. После того как мы поговорили по поводу этого, когда меня ознакомили с этим, то мы вместе с Ливановым и Голодец и Хабриева еще была, вице-президент наш, которая юрист очень такой известный и квалифицированный. Мы поехали в министерство, сидели там, по-моему, часов до двух. Все пытались убедить друг друга, и мы пытались убедить их, что этого делать не надо. Тем не менее, в 12 часов закон был пропущен через правительство.
Выступали против него, выступал министр внутренних дел…
И. ВОРОБЬЕВА - Владимир Колокольцев.
В. ФОРТОВ - Выступал против него Шойгу. Аргументировано очень. Сергей Викторович Лавров. И Федоров, министр сельского хозяйства. Тем не менее, правительство поддержало это. И с этого момента начался этап, говорилось так, что сейчас он попадает в думу, в четверг, пятницу был уже в думе. И тут мы вышли на, мы - это я, академик Осипов, Евгений Максимович Примаков, президенты Академии наук сельскохозяйственной и медицинской, нас последовательно стал вызывать Владимир Владимирович. И он погрузился в эту проблему. И я с ним разговаривал очень долго и должен сказать, что аргументы были услышаны, несомненно. Многие вещи он, он не должен вникать в детали, но в деталях дьявол и скрыт. И он развернул эту всю ситуацию на 180 градусов. После этого пошли согласования в думе, пошла реальная работа. И мы добились того, что с помощью Нарышкина Сергея Евгеньевича, что не сразу в трех чтениях закон прошел, а вернули во второе чтение. За это время много чего удалось улучшить.
...
В. ФОРТОВ – Он, например, говорил так, я тут с ним согласен, что реформы назрели. Мы много раз говорили, что надо реформировать. Давайте действовать. А если что-то будет не так, мы это дело всегда подправим. Мы это увидим. Подправим законы подзаконными актами и так далее. Надо двигаться вперед, говорил он. В общем, в этом логика есть.
И. ВОРОБЬЕВА - То есть вы верите в то, что если что-то пойдет сильно не так, то можно внести поправки в законодательство.
В. ФОРТОВ - У меня другого выбора нет. Понимаете.
...