Реклама Google — средство выживания форумов :)
Согласно официальному отчету Главного таможенного управления Китайской Народной Республики товарооборот между Россией и Китаем за минувшие одиннадцать месяцев увеличился на 27,8% — до 97,23 миллиарда долларов. В ноябре он приблизился к десяти миллиардам. При этом экспорт из Китая в Россию составил четыре с небольшим миллиарда, а импорт из Российской Федерации в КНР — 5,7. То есть у России ярко выраженное положительное внешнеторговое сальдо. Экспорт китайских товаров в Россию вырос за 11 месяцев на 12%, до 43,5 миллиарда. Импорт российских товаров в Китай составил 53,7 миллиарда, увеличившись на куда более внушительные 44,3%.
О чем это нам с вами прежде всего говорит? Во-первых, о том, что у нас вообще экспортно ориентированная экономика. Во-вторых, о том, что исправлен дисбаланс прошлых лет. Так, к примеру, в прошлом году экспорт России в Китай оставил 38 922 043 567 долларов, а импорт России из Китая 48 042 300 159 долларов. Таким образом, в 2017 году мы имели отрицательное торговое сальдо. Но даже и это считалось определенным прогрессом по сравнению с предыдущим, 2016 годом.
Безусловно, едва ли не определяющую роль в происходящем играет диверсификация торговли энергоносителями. И экспорт нефти и газа будет только нарастать: китайские товарищи оценили риски в сфере безопасности и настаивают на быстром согласовании второго потока "Силы Сибири" (он же в девичестве газопровод "Алтай").
Поставки нефти и СПГ, особенно с учетом освоения дальневосточных шельфов, также будут увеличиваться. А еще китайцев весьма интересуют минеральные удобрения, металлы, электрические машины, целлюлоза и оборудование. Распробовали на китайских рынках и российскую сельскохозяйственную продукцию.
Главная проблема сегодня в том, что, при всем уважении к гигантской экономике КНР, она производит не так много товаров, по-настоящему интересных для российских рынков. Очевидный "номер один" — продукция в сфере масс-маркета. А этот рынок, рынок товаров массового спроса, у нас в стране не слишком велик и крайне конкурентен. И поэтому китайцам его, что называется, "выносить" — как они это сделали с американскими рынками — это примерно что свинью стричь. Визгу много, а толку мало. Просто в качестве примера: китайские автопроизводители сейчас довольно агрессивно выходят на российские рынки. И где-то, нет никакого сомнения, свое место на них отожмут. Но даже если они заполнят их полностью (что маловероятно), едва ли этим возместят сложившийся "естественный дисбаланс".
Впрочем, КНР его вполне может вынести. Китаю сейчас важнее русские транспортные коридоры: уже сейчас понятно, как заокеанские геополитические конкуренты могут "поджигать" южный коридор Великого шелкового пути. И в случае вполне прогнозируемого многолетнего обострения по линии Пекин — Вашингтон единственной по-настоящему безопасной транспортной альтернативой могут стать только российские пути.
И поэтому нашим странам либо придется смириться с этим дисбалансом как с естественной константой (что, в общем, не совсем хорошо с точки зрения перехода на взаиморасчеты в национальных валютах). Либо придумать какие-то более сложные варианты партнерства, выходя на качественно иной уровень взаимной экономической интеграции.
Впрочем, это проблемы, безусловно, предельно важные, но еще не сегодняшнего дня.
А пока мы просто можем сухо констатировать преодоление "психологически важной отметки", поставленное ранее на официальном уровне в качестве задачи лидерами двух стран перед их экономиками.
Все. Выполнили. Поздравляем.
Теперь пора уже и дальше идти.
после приватизации возникла ситуация, когда самым выгодным в бизнесе было — дорваться до существующего актива, а не создать новый. И это до сих пор у нас в мозгах сидит.
Китайцы дали возможность развиваться новым бизнесам, а мы запустили борьбу за имеющиеся.
— Китаю хорошо, у него дешевая рабочая сила.
— Извините, но в Китае сейчас зарплаты выше, чем у нас.
Один Huawei продает мобильников на бóльшую сумму, чем «Роснефть» нефти.
А китайский экспорт электронных игрушек больше, чем российский экспорт оружия. А все потому, что китайцы создали почти идеальные условия для новых бизнесов и сумели вскочить на новую волну, на которую мы не вскочили.
— Все так просто и понятно: будьте как китайцы — и у вас будет удвоение ВВП. Почему мы не копируем китайскую модель?
— А разве мы что-то когда-то копировали? Когда в Европе в 2008 году начался кризис, англичане первыми стали из бюджета выделять дотации на покупку новых автомобилей. Раньше в кризис никто такого не делал. И народ потянулся за новыми машинами.
— Если говорить о модели в целом, мы уже не вскочим в последний вагон? Поезд ушел?
— Китайцы начали тогда, когда прогресс не был столь быстрым. Вспомните компьютер начала 1990-х годов: скопировать его было легче, чем нынешний. Работая на этом направлении год, два, пять, начинаешь придумывать что-то и сам. В конце 90-х мобильный телефон был примитивным и стоил дорого. Можно было инвестировать в производство и относительно быстро получить отдачу. Сейчас телефон стоит дешево, но он стал гораздо сложнее, и к тому же конкурентов в разы больше. Рынок уже поделен.
— Можно запретить ввоз айфонов — и продавать йотафоны.
–Можно. Только собираются они под Шанхаем, вот ведь какая незадача...
Следует отметить, что китайско-российские военные учения в течение последних десяти лет проводятся на русском языке с использованием совместных командных кодов российской командной системы. Частично это объясняется тем, что многие офицеры Народно-освободительной армии Китая получили образование в российских военных институтах, и это обстоятельство имеет существенные последствия. «Вместе с узкоспециализированными техническими знаниями офицеры Народно-освободительной армии Китая получают знания о русских военных традициях, стратегии и тактике, что оказывает значительное влияние на формирование вооруженных сил и военные организации, а также делает более совместимыми представления обеих стран о современных угрозах и методах ведения войны», — подчеркнул Александр Королев в статье, опубликованной в апреле 2018 года в журнале Asian Security.
Кроме того, Китай и Россия продолжают углублять сотрудничество в военно-технической области. После спада, вызванного практикой нелицензированного копирования на основе обратного инжиниринга российской техники в 2006 и в 2007 году, военно-техническое сотрудничество постепенно расширяется, а Китай приобретает статус «специального» или «привилегированного партнера». Самая большая двусторонняя программа в области обороны относится к зенитно-ракетным комплексам и авиационным двигателям, и Россия теперь рассматривает Китай не только как экспортный рынок, но и считает его настоящим партнером в области оборонной промышленности. Российские и китайские официальные лица постоянно подчеркивают, что военно-техническое сотрудничество является основой китайско-российского стратегического партнерства.
Согласно внутреннему кремлевскому исследованию, процитированному Александром Габуевым (Alexander Gabuev) в журнале Foreign Affairs, через десять лет Китай вряд ли будет использовать российскую военную технику, если учитывать огромные инвестиции Пекина в исследования и разработку. Поэтому не вызывает удивления тот факт, что Россия продает Китаю самые современные образцы вооружений, в том числе истребители Су-35С («Фланкер-Е» по кодировке НАТО), а также зенитно-ракетные комплексы дальнего радиуса действия С-400 «Триумф» [SA-21 Growler (Ворчун) по кодификации НАТО], и делается это с учетом того, что вскоре военный импорт из России станет уже ненужным для Китая. Вместе с тем в этом исследовании также подчеркивается, что обе страны двигаются к военно-технологическому партнерству как равные его участники и все больше фокусируют внимание на исследованиях и разработках, а также на совместном производстве оружия.
В предстоящее десятилетие мы ожидаем увидеть не только увеличение размеров и масштабов китайско-российских военных учений, но также расширение военно-технического сотрудничества между этими странами. Одни только недавние поставки истребителей Су-35С и зенитно-ракетных комплексов С-400 предполагают обязательные контакты между военнослужащими и проведение совместных тренировок, а также обмен оперативным опытом между военными обеих стран. Однако тесные китайско-российские военные связи не следует смешивать с настоящим военным союзом. Китай традиционно избегает любых типов формальных союзов и, вероятнее всего, продолжит это делать и в будущем. В то же время отрицание активных китайско-российских военных связей по причине несовпадения национальных интересов России и Китая, а также отсутствия оперативного взаимодействия по типу НАТО, может привести к недооценке уже существующего и углубляющегося уровня военного сотрудничества между Пекином и Москвой.
Франц-Стефан Гейди — старший научный сотрудник американского Института Восток-Запад (EastWest Institute).
Важно помнить о том, что обе страны одержимы мыслью о свержении мирового порядка, в котором главенствуют США. Их геополитическое соперничество уходит корнями в историю, и оно несомненно вернется, когда цель будет достигнута, и в мире появятся новые полюса силы, а Россия и Китай выступят друг против друга.
Но всему свое время, и до этого еще лет 20, не меньше. Пока же Россия с Китаем по сути стоят на одной стороне.
Если этот альянс приобретет конкретные формы, он перевернет наши взгляды на глобальную политику. Представьте себе международный кризис, в котором Россия и Китай внезапно выступили как единый блок. Последствия будут значительные и в определенной степени непредсказуемые. По мнению Запада, психологически это будет сочетание российского страха и очевидной неуязвимости Китая. Вашингтон почувствует, что подвергся нападению. Европа занервничает, ощущая, что ее запугивают.
Старый Свет столкнется с угрозой раскола между Западной Европой и странами Центральной и Восточной Европы, которые могут обратить свои взоры на восток и попасть под влияние Китая, готового вкладывать деньги в этот регион. Это будет совершенно новый мир. И он уже близок к тому, чтобы стать реальностью.
Пока главным препятствием на пути формирования такого альянса является китайское благоразумие. И русские это знают.
По словам Караганова, если Пекин сделает ставку на мир и сотрудничество, великому китайскому предприятию придет конец, и Китаю придется жить в американской тени еще несколько десятилетий, а может, и вечно. Он утверждал, что у китайских властей осталось не более пяти лет, чтобы принять решение.
Конференция эта проводилась по правилам Королевского института международных отношений Чатем-Хаус, и к сожалению, я не могу рассказать о реакции китайской стороны, поскольку только Караганов разрешил мне передать его слова.
Но из своих личных бесед с китайцами я могу сказать, что они согласны с Карагановым: часы уже тикают. Но они не уверены, что выбор надо остановить на войне, пусть даже это холодная война.
Дело в том, что наши «умники» не знают закона перемен. Его никто не преподает, нельзя прочитать про этот закон в энциклопедии. А китайские даосы его знают, и я его знаю. По закону перемен север всегда одолевает юг. Это космическая константа. Можно рассказывать все что угодно, приводить любые обоснования, но небо обмануть нельзя