"Охота на ведьм" сегодня

для затравки:

Коммунисты в Париже: как американцы выдумали заговор во Франции

Советские самолёты сбрасывают оружие на территорию Франции. Сотни тысяч мигрантов, подготовленных в коммунистических военных лагерях, готовятся перейти Альпы и захватить власть в Республике. Это не бред обкурившегося любителя альтернативной истории, а доклады американской разведки от 1947 года. Которая всерьёз готовилась к коммунистическому перевороту во Франции.

Горком Парижской богоматери

После войны обстановка во Франции напоминала тикающую бомбу. Самой крупной политической силой оказалась местная компартия. Она даже провела в правительство несколько министров. При этом чиновники, офицеры армии и служащие МВД были в основном ярыми антикоммунистами. Многие из них к тому же сотрудничали с нацистами и панически боялись, что победители возьмут их за задницу.

Страх этот был оправданным: вскоре начались судебные процессы над наиболее активными сторонниками дружбы «двух истинно арийских народов».

Вот на этом фоне и родился чудовищный коммунистический заговор.

Да, ещё одна деталь. В 1946 году местным товарищам пришла прямая установка из Кремля: не провоцировать правых и идти во власть парламентским путём. Неизвестно, сколько раз от такой тактики перевернулся в гробу Ленин, но Сталин считал, что СССР и так слишком ослаблен войной — сейчас надо экономику восстановить, а не Париж захватывать.

Правда, для французских правых и американской разведки это роли не играло.

Они были уверены: заговор есть. А если его нет, то он должен быть. Потому что американцам виднее, какой военный переворот готовят комми.

Источники Фримана Мэтьюза (на тот момент главы европейского направления в американском Госдепартаменте) сообщали: «самолёты из Германии сбрасывают оружие коммунистам».

8 февраля 1946 года Мэтьюз писал, что местные правые патриоты готовы с оружием в руках сражаться с красной заразой. Только есть одна проблема: оружия-то у них и нет. «Нужно нажать на Британию, пусть передаст его нашим друзьям во Франции», — просил он чиновников Госдепа.

Чтобы эффективнее окучивать ведомство, Мэтьюз решил привлечь американского посла в Париже.
Страх и ненависть в посольстве

Неизвестно, верил ли посол Джеферсон Кэффери во всемирное правительство или в тайное управление Землёй рептилоидами, но вот во всемирный коммунистический заговор он верил всеми фибрами своей либеральной души.

Паранойю своего шефа умело раздувал военный аналитик Норрис Чипмэн. Которому часто приходилось общаться по службе с главой разведывательного директората французского МВД Марком Берже. А уж он красок для описания заговора никогда не жалел.

Согласно источникам Берже, коммунисты начали активную подготовку своих военных отрядов. А Советы сбрасывают им оружие с самолётов, взлетающих с югославских и немецких аэродромов.

Плюс ко всему окопавшаяся в посольстве военная разведка американцев решила разыграть традиционную карту с интернациональными бригадами. Мол, на юге Франции коммунисты готовят из бывших испанских эмигрантов стальные пролетарские батальоны, которые не сегодня-завтра пойдут… на Мадрид. Да-да, свергать Франко! Ведь к тому моменту фашистский диктатор Франсиско Франко уже стал для янки «нашим парнем на Пиренеях», хотя и менее рукопожатным, чем его собрат, португалец Антониу ди Салазар.

В Госдепе не поняли толстых намёков разведки и потребовали разъяснить её озабоченность. Франко же не в Париже сидит! Оказалось, что это такой хитрый план коммунистов: сначала свергнуть испанского диктатора, а потом вторгнуться во Францию и взяться за местное правительство.

Ещё большее негодяйство Советов вскрыл Чипман с помощью своего тайного агента с позывным «Росси».

Коварные коммунисты собирались подорвать единство Франции при помощи массового завоза итальянских мигрантов.

Якобы уже в начале 1947-го был подготовлен 200-тысячный авангард миграционной армии вторжения!

Как доносил «Росси», итальянцы прошли обучение партизанской тактике в особых лагерях. А готовили их военные специалисты итальянской и французской компартий.

Но заброс мигрантов был только началом. Вслед за ними миллионы итальянских, французских и испанских комми захватят Францию и устроят там кровавый трэш, угар и содомию.

Персонал посольства состоял из правоверных христиан, так что в содомию они легко поверили. А вот в остальное не очень. Даже для Госдепа это было немного слишком. Что уж говорить про военную разведку.
Оккупируйте нас скорее!

К тому времени американская военная разведка вляпалась по полной. Основным источником её данных был французский Генштаб. Буквально в каждом докладе рассказывалось, как информаторы французов лично видели «русских парашютистов», которые передавали оружие местным коммунистам.

На настойчивые призывы американской разведки всё-таки раскрыть некоторых агентов и дать ей возможность поговорить с ними Генштаб неизменно отвечал отказом.

В какой-то момент американцы стали подозревать: французские военные просто пытаются использовать их в своих целях. Подозрение переросло в уверенность, когда 7 августа 1946 года французский Генштаб передал очередной сверхсекретный доклад. От его содержания американские разведчики натурально обалдели.

В документе официально заявляли: Францию может спасти только полномасштабное американское вторжение с последующей оккупацией страны военным контингентом США.

Не удивительно, что чтение доклада привело к многократным фейспалмам. А ещё к тому, что от ценных сведений французского Генштаба американцы решили отказаться.

И если до военной разведки Штатов дошло, что её попросту надули, а французы ведут свою собственную игру — то для представителей Госдепа ясность наступила сильно позже.

Выборы в парламент в 1946 году коммунисты проиграли. Из СССР по соответствующим каналам снова поступила информация: Советы никоим образом не будут провоцировать французскую компартию на переворот.
Началось!

12 ноября 1947 года из Марселя пришла новость о забастовке рабочих, доведённых до ручки дороговизной и нищетой. Первое время чиновники МВД и правительства метались с криками «партизаны!». А местным полицейским поступил приказ стрелять на поражение. В первый же день был убит один рабочий и ранены тридцать.

Выступления медленно, но верно охватывали новые города страны. К январю 1948 года бастовали все промышленные центры Франции и все сколько-нибудь крупные населённые пункты. Но, ко всеобщему удивлению, коммунисты не предпринимали попыток взять власть и всячески искали компромисс с правящими социалистами.

Первой очнулась пресса. Le Mond обнаружила, что многочисленные сообщения о тайных полётах над Францией и сбросе оружия — фейк.

Это открытие случилось так внезапно, что журналистам потребовалось некоторое время, чтобы переварить эту мысль. А дальше расследования посыпались как из рога изобилия.

Последним заинтересовалось реальностью правительство. И выяснило: практически все сведения о «тайных полётах» и коммунистическом заговоре поступали из одного бельгийского источника. Он был связан с местными ультраправыми, а его сообщения оказались обычными фантазиями. Просто тогда в них слишком хотелось верить.

Ещё более потрясающие подробности вскрылись об источниках информации посольства США. Тот самый «Росси» оказался неким Анжело Таска, который когда-то состоял в итальянской компартии, но в 1929 году был из неё исключён за правый уклон. Затем Таска переехал в Париж и примкнул к нацистам. На коммунистов «Росси» был люто обижен, поэтому его фантазии так подошли правым фанатикам — послу Кэффери и аналитику Чипмэну.

Так и закончились поиски несуществующего коммунистического заговора. Французские рабочие пришли к власти в результате победоносного восстания и Париж стал красным городом лишь в альтернативной истории.

9 февраля 1950 года малоизвестный сенатор-республиканец Джозеф Маккарти выступил в Западной Вирджинии с речью, где заявил, что в государственном департаменте Соединенных Штатов число коммунистов достигло 205 человек.

Именно это событие и принято считать началом маккартистского движения — ярчайшего проявления антикокоммунистических настроений, царивших в Штатах в эпоху холодной войны.

Маккартизм пришелся по душе Америке и проник во все сферы жизни американского общества. Его поддержали даже Ричард Никсон и Роберт Тафт.

Гарри Трумэн, который был в то время президентом, не одобрял деятельности Маккарти. Но последователи антикоммунистического движения не сдавались, несмотря на президента. Им удалось в сентябре 1950 года добиться принятием Конгрессом закона «о внутренней безопасности», который преодолел даже президентское вето. Этот закон привёл к образованию нового управления по контролю над подрывной или антиамериканской деятельностью, которое должно было расследовать и обнаруживать коммунистические организации. В это же время была выработана специальная система по преследованию коммунистов.

Благодаря Маккарти и его деятельности, в 1952 году на президентских выборах выиграл республиканец Эйзенхауэр. Для маккартизма это стало настоящей победой, новый президент активно поддерживал их движение, при нем оно чуть не стало официальным курсом страны. Эйзенхауэр открыто признавался, что симпатизирует чисткам правительства от коммунистов, активно общался с маккартистами и с самим Маккарти, одобрял их антикоммунистическую деятельность. «Охота на ведьм», как назвали движение Маккарти в народе, усилилась, так как пропал хотя бы один сдерживающий рычаг в лице президента. Эйзенхауэр находился под контролем Маккарти.

Маккартисты могли проводить свои антикоммунистические законопроекты через Конгресс. Главные соратники Маккарти встали во главе Комиссии Палаты Представителей по расследованию антиамериканской деятельности. В коммунистических идеях обвиняли буквально всех и каждого, маккартисты крушили профсоюзы, увольняли государственных деятелей, устраивали масштабные чистки в правительственном аппарате. Они обрушились даже на систему образования – увольняли коммунистически настроенных профессоров, сжигали книги. Это было настоящее помешательство и «охота на ведьм». Жертвами маккартизма стали многие деятели культуры и науки: Чарли Чаплин, драматург Артур Миллер, композитор Леонард Бернстайн, «отец ядерной бомбы» физик Роберт Оппенгеймер, режиссёр Стэнли Крамер, писатель Ленгстон Хьюз, учёный Цзянь Сюсэнь, и, наконец, Альберт Эйнштейн.

Апогеем этого безумия стал 1954 год, когда маккаристы приняли новый закон «о контроле над коммунистами», известный также как закон Браунелла-Батлера. По этому акту они объявляли коммунистическую партию незаконной, лишали её всех прав и привилегий, которые были у остальных партий. Кроме того, закон запретил коммунистам получать заграничный паспорт и установил 14 признаков, определяющих причастность к коммунизму. Эти признаки были крайне размыты, а потому позволяли арестовывать всех неугодных. Под этот закон попали, например, люди, которые в 1950 году подписали петицию о запрете атомного оружия.

Несмотря на то, что 1954 год стал кульминацией развития движения Маккарти, он же и стал годом его политического заката. Маккарти начал думать о себе слишком много. Его начали активно критиковать в прессе и на ТВ, обвинять его в нарушении гражданских прав. Тогда же на всю страну были продемонстрированы кадры, где Маккарти допрашивал военнослужащих, в том числе и военных героев. Эйзенхауэр уже не мог проигнорировать случившееся. Ко всему прочему, в конце 1954 года маккартисты обвинили правительство Эйзенхауэра в «мягкотелости» и развернули кампанию по «поиску» коммунистов среди высших сотрудников государственного аппарата, а также в Пентагоне. В ответ на такие претензии американские военные обвинили его в потасовке фактов.

Все это привело к тому, что Эйзенхауэр, игнорируя личную дружбу с Маккарти, наконец осудил его движение и его инициативы. Была даже организована Комиссия, занимавшаяся расследованием обвинений, выдвинутых против Маккарти. За делом и его расследованием следила вся страна. По итогу, он был полностью разоблачён и опозорен.

К тому же, Маккарти подсел на алкоголь, что еще ухудшило образ политика. От него отвернулись все: стоило ему зайти в зал заседания, его демонстративно покидали, президент его игнорировал, с ним даже перестал общаться вице-президент Никсон, который один из первых поддержал антикоммунистическое движение.

В конце концов, Маккарти закончил свою жизнь банально и просто – спился. В 1967 году решением Верховного суда США все антикоммунистические законы, принятые в период маккартизма, были признаны неконституционными.