Украинские беженцы в Европе

Би-би-си: Есть ли у вас данные о том, сколько украинцев сейчас живут в Польше?

Б.Ц.: Самых новых данных у меня нет. Конечно, это уже не та ситуация, что была в марте-апреле прошлого года. Но речь идет о нескольких сотнях тысяч людей – это если мы говорим о беженцах, потому что, конечно, есть еще и те граждане Украины, которые приехали к нам учиться, работать, жить раньше.

Суммарно граждан Украины в Польше более миллиона, но дальше конкретные цифры отличаются в зависимости от методологии подсчета.


Би-би-си: В Украине достаточно распространено мнение о том, что, учитывая возрастную структуру польского общества, польское государство очень заинтересовано, чтобы как можно больше украинских беженцев остались на его территории и после войны. Как вы думаете, правы ли приверженцы этой теории?

Б.Ц.: Здесь, как говорят в Польше, зависит, в каком месте прислушаться. Владельцы крупных фермерских хозяйств или, например, ресторанов все время сетуют, что им не хватает работников, что украинцев или белорусов приезжает мало. Другие жалуются, что их наоборот слишком много. Действительно, сейчас в польских городах слышно много украинского или русского языка, открываются украинские магазины, украинские клиники и так далее. Для кого-то это проблема

С точки зрения польского государства я не вижу, почему бы мы должны были каким-либо образом ограничивать украинцев в их возвращении домой.

Би-би-си: Я, скорее, имел в виду создание стимулов для того, чтобы они оставались в Польше.

Б.Ц.: Эта система стимулов уже была создана несколько лет назад, когда мы значительно либерализовали доступ к нашему рынку труда, упростив немало регуляций в некоторых профессиях, например, в системе здравоохранения.

Мне кажется, что здесь речь идет не о каких-то дополнительных стимулах, а о том, с чем сталкиваемся мы сами, ведь поляки - это тоже мигрирующая нация. Конечно, если какая-то работа где-то лучше оплачивается, если где-то функционирует лучшая система здравоохранения, городская среда более удобная и так далее, то люди будут выбирать это лучшее место.

Вот и Украина – если она не убедит своих граждан, что в ней можно найти хорошую работу, хорошее жилье, что в ней работает простая налоговая система, система страхования…

Би-би-си: Безопасность…

Б.Ц.: Безопасность прежде всего… Мне кажется, что здесь и без особых стимулов от польского государства определенная часть ваших граждан выберет жизнь за пределами Украины.

 

местные журналисты в сопроводительных комментариях напомнили о ряде скандальных случаев вследствие того, что зачастую представители местных военкоматов пытались «мобилизовать всех подряд». В частности, сообщалось об Александре Денисенко из Шостки, которого решили призвать в ВСУ, несмотря на отсутствие кисти руки и очень плохое зрение. А также о призывнике из Одесской области Борисе Глушаке, умершем в первый день службы. Притом что он с 11-летнего возраста состоял на диспансерном учете с диагнозом «задержка психического развития» и страдал эпилепсией.

Впрочем, подобные скандальные истории вряд ли ослабят решимость украинских властей нарастить мобилизационный ресурс.
...
Очевидно, для увеличения числа мобилизованных в ВСУ, заметил «НГ» ведущий научный сотрудник Института стран СНГ Александр Дудчак, наряду со студентами еще планируется активнее задействовать и выехавших за рубеж украинских мигрантов. Прежде всего тех, кто не сумел трудоустроиться и вписаться в новые европейские реалии. Таких будет проще вернуть на родину и потому, что их юридический статус в стране пребывания (предусматривающий лишь предоставление защиты от угроз, с которыми они сталкивались в своем государстве) оказывается даже менее значимым, нежели у прибывших африканских беженцев, уточнил Дудчак. По его определению, предпринимаемые сегодня украинскими властями все новые мобилизационные инициативы прежде всего призваны помочь заполнить бреши на фронте в текущих боевых действиях. Хотя с учетом планов по их дальнейшему продолжению, вероятно, в перспективе также будут предприняты усилия по формированию подразделений с прицелом на будущие задачи.

 

«За три месяца я один раз видела сына». Почему у украинцев в Европе забирают детей

Миллионы украинцев уехали из своей страны, спасаясь от войны. Сотни из них на новом месте столкнулись с другой проблемой – европейские органы опеки забрали их детей. Поводы разные – от системного насилия до пропусков школы без уважительной причины.

Почему так происходит и действительно ли сильно отличается родительство в Украине и в Европе?

«Если бы я была какая-то наркозависимая или ребенка обижала, но нет», — рассказывает ВВС Украина Елена. Ее 10-летнюю дочь забрали немецкие соцслужбы в ноябре 2022 года, мотивируя это подозрительным поведением матери и рисками для благосостояния ребенка.

«Я сама раньше работала в международном фонде, который занимался защитой прав ребенка. И здесь у меня забирают ребенка. Это просто ужасная ситуация», — возмущается украинка.

Летом офис уполномоченного Верховной рады по правам человека сообщал о минимум 240 случаях, когда у родителей или опекунов в западных странах отбирали детей местные соцслужбы.

В частности, как сообщили BBC Украина в украинских посольствах, в Польше, по состоянию на август, из семей изъяли 75 украинских детей, в Италии — семерых, во Франции — 11.

Посольство в Германии точных цифр не предоставило, но признает, что такие случаи не единичны. Хотя большинство детей, убеждают дипломаты, все же удается вернуть родителям или опекунам. Семьи после таких инцидентов в основном возвращаются в Украину.

Тяжелые преступления – побои или сексуальное насилие – скорее исключения в этой статистике, признают юристы и эксперты. Чаще причины, по которым в Европе могут забрать ребенка, на Украине не вызвали бы особых вопросов у соцслужб. И это вряд ли хорошая новость для Украины.

 

В ноябре 2022-го у нее забрали ребенка представители Югендамта, немецкой службы защиты прав детей. Женщина объясняет это тем, что на фоне депрессии ей выписали неправильную дозу антидепрессантов.

Чрезмерная сонливость и апатия матери по всей видимости насторожили сотрудников школы, обратившихся в соцслужбу.

По словам украинки, у нее был рецепт на лекарства и подтверждения врачей, но убедить Югендамт ей не удалось.

Дочь провела отдельно от матери больше двух месяцев. Елене разрешали посещать ее в определенные дни и только под наблюдением.

 

49-летняя львовянка Татьяна, которая во время войны нашла убежище в городке Вайден в немецкой Баварии, уже четвертый месяц не может вернуть шестилетнего сына. По ее словам, за это время немецкие соцслужбы разрешили ей увидеться с ребенком один раз.

Сейчас идет суд, который должен решить, вернут ли ей мальчика.

Татьяна говорит, что была хорошей мамой, а ребенка забрали из-за недоразумений и семейного конфликта. Она рассказывает, что у нее сложные отношения со своей мамой. Она жила вместе с ними в Германии и как-то пожаловалась на насилие со стороны дочери, после чего ее и сына Татьяны изъяли соцслужбы.

Под предлогом того, что Татьяна может представлять угрозу для здоровья ребенка.

«У нас были скандалы с мамой, но свои родительские обязанности я выполняла как следует. Я не алкоголичка, дома всегда порядок, есть еда», — возмущается Татьяна.

Мать Татьяны поселили в приюте для пострадавших от насилия женщин, а мальчика отдали под временную опеку немецкой семьи.

 

Причины, по которым у украинцев за границей забирают детей, самые разные. Среди них встречаются действительно криминальные истории, когда вмешательство западных соцслужб становится для детей спасением.

В частности, в мае Польшу шокировал громкий судебный процесс над украинкой из Днепропетровской области, у которой в опеке было десять детей от 4 до 16 лет.

Из-за войны они выехали в Познань, где впоследствии семья поляков, приютившая украинцев, заметила странное поведение детей.

После расследования следствие выдвинуло женщине официальные обвинения в том, что она годами издевалась над детьми, избивала их, унижала, морила голодом и подвергала сексуальной эксплуатации. Сейчас по делу идет суд, детей изъяли и с ними работают психологи.

Впрочем, эксперты признают, что такие тяжкие преступления в отношении детей — скорее исключения в статистике изъятий.

 

В то же время, важно понимать, что в западных странах табу на любые формы насилия в отношении ребенка. Украинское посольство в Германии, в частности, отмечает, что местное законодательство буквально запрещает какие-либо «телесные наказания, причинение психологических травм и другое обращение с детьми, унижающее человеческое достоинство».

«Поводом для обращения в Службу по вопросам детей может быть громкий крик из соседской квартиры, долгий детский плач, наличие на лице ребенка царапин или синяков», — объясняют в посольстве.

Иногда это позволяет выявить даже то насилие, на которое в Украине скорее всего не обратили бы внимания.

 

Кроме того, в Германии, Швейцарии, Франции и многих других европейских странах обязательно посещение школы. Пропуски занятий без уважительной причины и предупреждения от родителей являются достаточным основанием для администрации, чтобы пожаловаться в соцслужбы, которые могут решить, что родители не в состоянии заботиться о своих детях.

Нинель Омельяненко, психотерапевт и волонтер центра для беженцев в Женеве, вспоминает, как в Швейцарии вполне респектабельная украинка получила официальное предупреждение от местной соцслужбы и предписание пройти проверку на употребление наркотиков из-за того, что ее ребенок 15 дней не посещал школу.

Если ребенок не может посещать школу дольше трех дней – нужно долгое лечение, поездка домой или что угодно – нужно обязательно проинформировать школу, желательно заранее, советует украинское посольство в Германии.

Причем отпуск уважительной причиной для прогулов в этой стране не считают, отмечает Елена Розвадовская, соучредитель благотворительного фонда «Голоса детей».

«Если не во время каникул полицейский увидит в аэропорту ребенка, он будет выяснять, почему это родители так безответственно действуют посреди учебного года», — говорит она.