По одной из версий конфликт на Украине начался из-за газовой трубы, и американцы искренне считают, что победили нас, заперев газ Сибири глубоко и надолго.
// monocle.ru
Параллельно в России разворачивается драма национального масштаба. Основной бенефициар российско-европейской дружбы «Газпром» потерял европейский рынок сбыта и в придачу заметно потеснен на внутреннем. Агрессивные конкуренты — «Роснефть», «НоваТЭК» и «ЛУКойл» ― сильно подъели доли «Газпрома». В итоге — рекордный убыток газовой монополии по итогам работы в прошлом году: 629 млрд рублей. Сумма действительно существенная. Если разделить этот убыток на всех жителей страны, то получится, что каждый россиянин недосчитался 4300 рублей национального богатства.
Впрочем, монструозный «Газпром» шел к этому кризису много лет, на исторических развилках осознанно отказываясь от диверсификации своего сбыта и переделов: массового производства СПГ, пластмасс, удобрений. Единственная отрасль, где газовой монополии удалось закрепиться, — электроэнергетика.
Если рассказать господину Раджу Кумару Сингху (министру энергетики Индии) или Чжану Цзяньхуа (главе государственного энергетического управления КНР), что у нас в стране есть 100‒150 млрд кубометров очень дешевого газа в год и мы не знаем, что с ними делать, то они оба будут долго смеяться.
Сейчас нет ни одной отрасли первого передела газа, которой не пророчили бы рост в ближайшие годы: рынок пластмасс удвоится, рынок аммиака утроится (в первую очередь за счет роста спроса на топливо ― аммиак может использоваться вместо судового мазута или дизеля), глобальный спрос на электроэнергию вырастет на десятки процентов. А есть еще мир малотоннажной химии ― растворители, смолы, спирты и уксус. Ну и, конечно, многострадальная технология GTL (gas-to-liquid) — производство синтетической нефти и дизеля из природного газа. О технологии говорят много лет, а вот реализовать в промышленном железе так и не смогли.
То есть вопроса, что делать с избытком газа в России, стоять не должно. Вопрос должен стоять так: во что его переработать, чтобы получить максимальную прибыль от переделов и надежный сбыт. Если это получится сделать, то американцам можно будет сказать большое спасибо за то, что они оставили наш газ в стране: на его переработке можно заработать кратно больше, чем на его экспорте.