






Сейчас ситуация может измениться, поскольку многие предприятия КНР просто выкидывают с американского рынка, а это значит, что у них будет меньше причин бояться западных санкций, и во взаиморасчетах с Москвой китайцы наведут порядок, полагает эксперт.

Нас, несмотря на нормализацию отношений с американцами, никто не прекращает в доктринальных документах США и НАТО объявлять противником, а публичные официальные лица – еще и врагом. Это же не прекращается.
Из договора СНВ-3 (так же, как Устава ООН) нельзя «выдрать»: вот мы хотим посетить с инспекцией вашей ядерный объект, это вот и будет территориальная целостность. Там другое написано. В самом начале документа сказано, что мы его смогли заключить потому, что уважаем друг друга, мы – за равную безопасность и признаем взаимосвязь между стратегическими наступательными и оборонительными системами. Эта взаимосвязь давно «взломана» выходом США из Договора по ракетам средней и меньшей дальности. А до этого они вышли из Договора о противоракетной обороне. С тех пор американцы стали создавать средства противоракетной обороны, ракеты средней и меньшей дальности, которые размещаются по всему миру: и в Европе, и в Юго-Восточной Азии, и по периметру границ России и Китая.
Администрация Д.Трампа на эту тему предложила садиться «втроем» с Китаем. Нам они ничего не предлагают. Мы тоже ничего никому предлагать не будем. Потому что не мы разваливали инструменты контроля над вооружениями, договор СНВ-3. От базовых принципов, без которых он не мог бы состояться, отказалась администрация Дж.Байдена. Администрация Д.Трампа пока к этим принципам не возвращается, хотя диалог по многим вопросам идет.
Мы самодостаточны. У нас всё есть. Мы знаем, как обеспечивать свою обороноспособность. Если у них ощущение, что их ядерные арсеналы сильно устарели и продолжают устаревать на фоне наших модернизированных вооружений, то, наверное, они заинтересованы в том, чтобы как-то это «несоответствие» выправить. Нам таких предложений не поступало.
Последний раз тогдашний президент Дж.Байден «просился» проверить ядерные объекты, по которым в то время запускались украинские дроны американского производства. Администрация Д.Трампа сказала, что они заинтересованы обсуждать стратегические отношения в составе США, России и Китая. Китай в этом не заинтересован. Двусторонних предложений к нам не поступало. Если поступит, мы, разумеется, объясним, как видим поистине равноправные разговоры, переговоры о том, как обеспечивать стратегическую стабильность. Но до этого далеко. Мы не «носимся» с просьбами давайте здесь посидим поговорим, давайте там. Мы не разрывали процесс не в одном из его составляющих компонентов (экономические, оборонные, ПРО, РСМД и т.д.).


Для ослабления своей зависимости по редкоземам от Китая, который они официально считают своим главным противником. Американцы готовы покупать их у других стран, включая, кстати, и Россию, которая является далеко не самым последним игроком на их рынке. Она занимает, например, по запасам РЗМ третье, а по добыче седьмое место в мире. Естественно, с каждым новым пакетом американских санкций против России вероятность того, что Москва поможет Америке с РЗМ так же, как помогает с ураном, снижается.

Китай поставляет 92—94 % мировых объёмов редкоземельных элементов.


Россия обладает вторыми по объемам в мире (после Китая) запасами редкоземельных металлов — 28,6 млн тонн. В США их на порядок меньше — 1,8 млн тонн.




Теперь же Путин едет в Пекин со скальпом американского президента, что позволит ему предстать на телеэкранах уже не в качестве младшего партнера, а на равных с Си.
Владимир Путин снова едет в Китай, но на этот раз — в новом статусе. Впервые с момента вторжения в Украину российский президент отправился к своему главному союзнику не как вассал Си Цзиньпина, загнанный в угол западными санкциями, а как мировой лидер, который на равных говорит с президентом США — ведущей экономической и военной державы планеты и главного соперника Китая.
Этот визит в Китай для Путина станет триумфом по возвращении с Аляски, где Трамп торжественно принял российского президента на американской земле, а Путин убедил его отказаться от требований не бомбить Украину и оставить угрозы новых санкций против России.
Аудитория для триумфа подбирается широкая: в Китае помимо Си Цзиньпина Путина ждут более десятка лидеров стран антизападной коалиции. В воскресенье они слетятся в Тяньцзинь на двухдневный саммит Шанхайской организации сотрудничества (ШОС).
По его завершении Путин задержится в гостях у Си. В среду в Пекине они вместе примут парад по случаю 80-летия окончания Второй мировой и отпразднуют «победу китайского народа в войне сопротивления японской агрессии и победу в мировой антифашистской войне».
Трампу не поссорить Путина и Си
Необычно долгий визит Путина к Си призван продемонстрировать Западу, что «безграничная дружба» России и Китая только крепчает, а попытки США вбить клин между ними обречены на провал, полагают эксперты.
Даже если Трамп сдаст Путину Украину и отменит санкции, Россия не отвернется от Китая, уверены они.


Введение США пошлин на индийские товары вызвало у премьер-министра Индии Нарендры Моди сомнения в целесообразности чрезмерного сближения с Вашингтоном. Для Владимира Путина же торжественный прием, оказанный ему Трампом на Аляске, ослабил попытки Запада покарать его за начало специальной военной операции на Украине.
Но в центре событий — сам Си, который обрел подтверждение своим давним связям с Путиным и старается извлечь выгоду из возникшего между Америкой и Индией напряжения.



Парадокс в том, что, например, Россия и Китай, совместно заявлявшие о неприятии гегемонии, занимали внутри этого порядка очень разные позиции. Россию не устраивало игнорирование её геополитических интересов, в экономической сфере она скорее стремилась больше интегрироваться в мировую систему, к чему флагманы последней относились индифферентно. Китай же являлся столпом той самой экономической системы. И его не устраивало, что западные страны сами начали явочным порядком её демонтировать, почувствовав угрозу собственному доминированию.
О либеральном порядке вспоминают разве что по инерции. Пандемия показала, что мир способен существовать в условиях «выключенной» глобализации, а остававшиеся правила доламывает Белый дом, ещё недавно главный их адепт и гарант. Говорить о ревизии мирового устройства нет смысла – оно просто осыпалось, пользуясь удачной метафорой Валдайского клуба семилетней давности.
В прежних категориях – основной ревизионист именно Соединённые Штаты. Решительность Вашингтона столь велика, что он без сантиментов пересматривает саму основу – отношения двух берегов Атлантики.
Китай на уровне лозунгов как раз призывает вернуться к прежней открытой системе, хотя и в Пекине осознали, что это невозможно. Россия добивается целей, поставленных ещё в первой половине прошлого десятилетия, чтобы, устранив геополитический дисбаланс в Восточной Европе, заняться оформлением своего места в изменившемся мире.

«Внешняя политика Китая подчинена одной цели — стратегическому соперничеству с США. Все остальное блекнет в сравнении, и Китай рассматривает взаимоотношения с другими странами через эту призму», — пишут Алиция Бахульска и Ивана Карашкова.
«А значит, отношения с Россией для Китая имеют приоритетное значение, что в реальности 2025 года означает китайскую помощь России в [СВО] со всеми вытекающими отсюда последствиями для европейцев».

Китайским исследователям хорошо известна идея «обратного Никсона», когда США могут попытаться отдалить Россию от Китая — противоположность политике США при президенте Ричарде Никсоне, который стремился отдалить Китай от Советского Союза.
В начале 2024 года Ли Цзы из Ланьчжоуского университета предсказал, что Вашингтон обратится к Москве в рамках своего стратегического соперничества с Пекином. Однако он также счёл такую стратегию, скорее всего, провальной, поскольку она потребует от Америки значительных уступок и компромиссов с Россией, включая ослабление потенциального влияния НАТО на Украине и в Грузии, вывод систем противоракетной обороны из Центральной и Восточной Европы и снятие санкций, связанных с войной на Украине.
В этом контексте Ли также утверждает, что в российско-китайских отношениях существуют два «врожденных противоречия»: растёт разрыв между двумя странами, что выгодно Китаю; но в то же время интересы Китая и России в региональных вопросах как совпадают, так и расходятся (например, в вопросе конкуренции в Центральной Азии). Профессор считает, что прежняя точка зрения, обсуждаемая в Китае, преувеличивает экономическую зависимость России от страны, игнорируя при этом вопросы безопасности и стратегическую зависимость Китая от России. Он указывает на радиолокационные технологии, производство авиадвигателей и подводных лодок как на сферы, где Китаю по-прежнему нужна Россия. Он также считает, что столкновение Китая с США из-за Южно-Китайского моря или Тайваня утвердит Россию в качестве единственной крупной страны, способной оказать Китаю дипломатическую и военную поддержку. По мнению Ли, это говорит о том, что двусторонние отношения не претерпят фундаментальных изменений в краткосрочной и среднесрочной перспективе; и что Китай не собирается подрывать претензии России на статус великой державы. По его словам, стратегическим приоритетом как Москвы, так и Пекина является совместный ответ на вызов Вашингтона, поэтому они преуменьшают значение своих региональных разногласий, поскольку они не носят экзистенциального характера.
Сун Чжунпин, китайский военный эксперт и обозреватель, утверждает, что Пекин и Москва углубили своё сотрудничество из-за растущего числа «провокаций» США против Китая и России, и что их сотрудничество «выходит за рамки сотрудничества в рамках военных союзов» (таких как НАТО). По его мнению, «США не следует ни переоценивать себя, ни недооценивать решимость Китая и России в борьбе с гегемонией».
Это мнение отражает глубоко укоренившееся среди многих китайских комментаторов убеждение, что совместная борьба с влиянием США — это тот самый клей, который связывает две страны, включая Си Цзиньпина и Путина.
В конечном счёте, победа России на Украине — это стратегический отвлекающий маневр для США, выгодный Китаю. Для европейцев это худший результат: они остаются запертыми на своём континенте и погрязают в экономической и технологической зависимости от Китая, а также в экономической, технологической и оборонной зависимости от Америки.
Тем не менее, для Китая ни полная победа России, ни полный крах не являются идеальным вариантом. Предпочтительны продолжительная неопределённость и управляемая нестабильность, в то время как решительное поражение России остаётся наименее желательным исходом. Для Китая вопрос России связан не столько с солидарностью, сколько со стратегической изоляцией, косвенными преимуществами и долгосрочной игрой в перераспределение глобальной власти.
Что касается конфликта на Украине, Китай в настоящее время обладает значительным эскалационным преимуществом перед Европой (и США), поддерживая способность России продолжать войну. Пекин способен затягивать конфликт и усиливать давление на трансатлантический альянс в сфере безопасности и экономики. Такая форма косвенной конфронтации наносит реальный ущерб сплочённости Запада и его ресурсам, не требуя от Китая открытого участия в боевых действиях. Она даёт Китаю пространство для манёвра. Он может дестабилизировать Европу, помогая России, при этом подвергаясь относительно низкому риску немедленного возмездия со стороны своего региона. Короче говоря, стратегический баланс в настоящее время складывается в пользу Китая, позволяя ему навязывать Западу издержки, не провоцируя симметричных последствий в Азии.
