О политических репрессиях в СССР

Территориальный принцип комплектования РККА, при котором пополнение войск (сил) личным составом за счет призывных контингентов, проживавших вблизи мест дислокации (формирования) воинских частей и соединений к середине 1930-х годов стал себя изживать [21, с. 24].

Это было связано с непростой международной обстановкой, когда ведущие западные государства вели политику «двойных стандартов», изоляции СССР на международной арене, с целью отвести от себя вооруженную агрессию стран «оси Рим-Берлин-Токио» [22, с. 22–34]. С возрастанием опасности нападения на СССР, как на западных, так и дальневосточных границах государства, возникла потребность привести систему военного строительства в соответствие с изменившимися условиями. В этих условиях Центральным Комитетом ВКП(б) и Советским правительством было принято решение осуществить во второй половине 1930-х годов переход от смешанной системы к единому кадровому принципу строительства Советских Вооруженных Сил. Такой переход был подготовлен как хозяйственными успехами СССР, так и его возросшими экономическими возможностями [10, л. 29].

При этом имели место и ряд других не менее важных причин для перехода к кадровой армии. Один из них – огромный рост и усложнение военной техники, которая внесла существенные изменения в способы ведения вооруженной борьбы. Овладеть этой техникой и научиться применять ее во время кратковременных сборов личного состава территориальных частей и соединений становилось все труднее, требовалось систематическое обучение в течение более продолжительного времени. Наилучшие условия для этого могли быть созданы в кадровых войсках.

Особо важными становились возросшие требования к мобилизационной и боевой готовности войск, что было связано с дальнейшим развитием взглядов на ведение современной войны вероятными противниками Советского Союза. Например, военные теоретики фашистской Германии считали, что ее тотальный и молниеносный характер, допускает все средства и методы для разгрома и уничтожения противника. Внезапность нападения рассматривалась как одна из важнейших предпосылок достижения успеха в войне. В этих условиях важное значение приобретала постоянная боевая готовность Красной армии к отражению нападения агрессора. Эту задачу могла решить только кадровая армия.

В условиях: изменения экономических и социально-политических условий, выразившихся в победе социализма в СССР, успехах, достигнутых им в первых пятилетках; прихода к власти на Западе фашистского режима; образования очагов военной опасности и на Западе и на Востоке привели, во-первых, к необходимости перехода от территориально-милиционной (смешанной) системы комплектования к кадровому принципу строительства Вооруженных Сил. Во-вторых, увеличению численности армии и флота и, в-третьих, их технического переоснащения [25, с. 21–29].

Переход к кадровой системе строительства сопровождался ростом численности Вооруженных Сил. Если в 1935 году в них было 930 тыс. человек, то к 1 января 1938 года общая численность личного состава достигла 1513400 человек. Изменялось соотношение между кадровыми и территориальными дивизиями. Если до 1935 года 74% всех дивизий были территориальными и 26% кадровыми, то к концу 1935 года 77% стрелковых дивизий стали кадровыми и только 23% остались территориальными [6, с. 124–128].

 

Маршал Советского Союза Г. К. Жуков:
Это был настоящий советский военачальник, в совершенстве освоивший оперативно-тактическое искусство. Он был в полном смысле слова военный человек. Внешний вид, умение держаться, способность коротко излагать свои мысли, все говорило о том, что И. П. Уборевич незаурядный военный руководитель. В войсках он появлялся тогда, когда его меньше всего ждали. Каждый его приезд обычно начинался с подъёма частей по боевой тревоге и завершался тактическим учениями или командирской учёбой.

Лучшим командующим округом был командарм 1-го ранга И. П. Уборевич. Никто из командующих не дал так много в оперативно-тактической подготовке командирам и штабам соединений, как И. П. Уборевич и штаб округа под его руководством.

После ареста командующих войсками округа И. П. Уборевича и И. П. Белова учебная подготовка высшего командного состава в округе резко снизилась.

Уборевич больше занимался вопросами оперативного искусства и тактикой. Он был большим знатоком и того и другого и непревзойдённым воспитателем войск.

Уборевич был бесподобным воспитателем, внимательно наблюдавшим за людьми и знавшим их, требовательным, строгим, великолепно умевшим разъяснить тебе твои ошибки. Очевидность их становилась ясной уже после трёх-четырёх его фраз. Его строгости боялись, хотя он не был ни резок, ни груб. Но он умел так быстро и так точно показать тебе и другим твои ошибки, твою неправоту в том или ином вопросе, что это держало людей в напряжении.

Маршал Советского Союза И. С. Конев[19]:

Самым крупным военным деятелем из числа всех погибших И. С. Конев считает Уборевича, оценивает его чрезвычайно высоко. Высоко оценивает его опыт в период гражданской войны. Высоко оценивает его как командующего округом, как человека, прекрасно знавшего войска, пристально и умело занимавшегося боевой подготовкой, умевшего смотреть вперёд и воспитывать кадры. Плюс ко всему сказанному, по мнению И. С. Конева, Уборевич был человеком с незаурядным военным дарованием, в его лице наша армия понесла самую тяжёлую потерю, ибо этот человек мог и успешно командовать фронтом, и вообще быть на одной из ведущих ролей в армии во время войны.

Маршал Советского Союза К. А. Мерецков:
Я проработал вместе с ним около пяти лет, и годы эти — целый новый период в моей службе. Не скажу, что только я один находился под его влиянием. Всё, сделанное Уборевичем: воспитанные, выращенные и обученные им командиры разных рангов; его методы работы; всё, что он дал нашей армии, — в совокупности не может быть охарактеризовано иначе, как оригинальная красная военная школа, плодотворная и поучительная. Ни один военачальник …не дал мне так много, как Иероним Петрович.
— [20]
Один из способнейших организаторов боевой подготовки войск. На протяжении многих лет военно-теоретические работы Уборевича являлись ценными пособиями для командного и начальствующего состава всей Красной Армии. Его интересное и богатое творческое наследие заслуживает самого пристального внимания.

Уборевич с большим мастерством проводил командно-штабные игры, учения, руководил полевыми поездками и другими занятиями. Он неизменно добивался большой динамичности в ходе игры, создавал сложные и интересные моменты в обстановке, максимально приближая игру к условиям военного времени. Занятия всегда проходили поучительно, с теми неувязками и с той нагрузкой, которые характерны для жизни, для боевой обстановки. Поэтому на них неизменно можно было встретить поучительные примеры.

Уборевич был чрезвычайно требователен к себе и к подчинённым, в суждениях — принципиален, в работе — точен. Свои действия и поступки он рассчитывал буквально до минуты. Такой же точности в работе требовал и от подчинённых.

Иероним Петрович был высокообразованным человеком. Он хорошо знал художественную литературу и искусство, отлично разбирался в общих технических вопросах, упорно работал над развитием военной мысли. Так, в годы гражданской войны он самостоятельно познакомился с историей военного искусства, тактикой и стратегией, а позднее глубоко изучил труды М. И. Драгомирова по подготовке войск в мирное время.

По свидетельству Мерецкова, и после ареста Уборевича сам Сталин рекомендовал ему: "Учите войска так, как вы учили их при Уборевиче"; Мерецков пытался узнать причину его ареста: выходило, что "якобы Уборевич, как и другие военные деятели, был ненадежен"[21].

Генерал-полковник А. П. Покровский:
Жуков, Конев, Малиновский, Мерецков, Курасов, Маландин, Захаров. Это была школа Уборевича. Он был удивительным человеком крупных дарований. Все эти большие потом люди казались тогда такими маленькими рядом с ним. Сейчас Жуков и Конев вошли в историю, сделали очень многое, а тогда они казались рядом с этим человеком маленькими. Он учил их, они учились у него. Он был человек очень большого масштаба. Думаю, что в военной среде, так же как и во всякой другой, не каждое десятилетие рождаются такие крупные, талантливые личности. И то, что такой человек перед войной был потерян для армии, было особенно большой трагедией среди других трагедий. Это был бесподобный человек. С ним было легко работать, если ты много работал, если ты был в курсе всех военных новинок, всех теоретических новинок, если ты все читал, за всем следил, за всеми военными журналами, за всеми книгами. И если ты с полной отдачей занимался порученным тебе участком работы. Но если ты за чем-нибудь не уследил, отстал, поленился, не прочел, не познакомился, не оказался на уровне военной мысли, на уровне её новых шагов, если ты не полностью или не так хорошо, как нужно, выполнил возложенное на тебя поручение,— тогда берегись. Тогда с Уборевичем трудно работать. Он был очень требователен и не прощал этого. Словом, это была настоящая школа.